Тихий госхолдинг

Если бы проводился социологический опрос и жителей республики спросили, какие госхолдинги есть в Казахстане, вероятно, большая часть населения назвала бы «Самрук», некоторая часть — «Байтерек» и совсем немногие вспомнили бы про «Зерде». Между тем об электронном правительстве знают многие и уже значительная часть пользуется. За egov у нас в стране отвечает именно «Зерде». Но этим функции этого холдинга не ограничиваются. Одна из них — создание ИКТ-инфраструктуры для госорганов. Похоже, вендоров в Казахстане ждут не лучшие времена — «Зерде» хочет всю госмашину перевести на свободный софт и в «облака». Модули же будет заказывать казахстанским разработчикам. После разоблачений Эдварда Сноудена в разумности такого подхода трудно усомниться. Это не единственная новость, которую «Эксперт Казахстан» узнал, беседуя с первым заместителем председателя правления холдинга Бикеш Курмангалиевой.

Установленный драйвер

— Бикеш Кайдаровна, поговорим о программе «Информационный Казахстан». Государство поставило задачу к 2020 году увеличить до 40% долю оборота казахстанских интернет-магазинов в общем обороте товаров и услуг, оплачиваемых электронно. Вам не кажется, что развитием электронной коммерции должен заниматься все же бизнес?

— Давайте начнем с целей и задач холдинга «Зерде». Холдинг — это государственная компания, созданная для стимулирования IT-отрасли. Мероприятия, проводимые холдингом, нацелены на помощь в создании новых компаний, развитии новых технологий и на качественный рост человеческого капитала в нашей отрасли. Мы не собираемся подменять собой рынок, а лишь хотим помочь, создав благоприятные условия, улучшив то, что зависит от государства. Также наша задача — определять те вопросы, которые государство неспособно решать самостоятельно, но может искать пути решения только в партнерстве с бизнесом. Наша деятельность направлена не только на то, чтобы установить контакт между государством и бизнесом, но и развить сотрудничество и интеграционные процессы внутри самого бизнеса.

— Как получилось, что «Зерде» — это именно государственный холдинг, а не общественное объединение или бизнес-ассоциация?

— У «Зерде» есть и другие задачи, кроме тех, что я назвала. Изначально госхолдинг объединил в себе государственные ИКТ-активы, которые до того принадлежали различным госорганам. Функции их в чем-то дублировались, и им требовалась четкая стратегия развития. Как акционер, государство хочет видеть, что активы работают и дают определенный уровень рентабельности. Вместе с тем у государства есть понимание, что важны даже не столько дивиденды в денежном выражении, сколько стимулирование и координация развития отрасли. Получается, что холдинг занимается корпоративным управлением имеющимися активами, извлекая и реинвестируя полученные дивиденды в реализацию важных опять-таки для отрасли проектов. Например, мы создаем новые профессиональные стандарты и учебно-методические комплексы по новым специальностям ИКТ, инвестируем в создание научно-исследовательских лабораторий.

В 2010 году мы вышли с инициативой перевода на новую модель информатизации госорганов, мы ее тогда условно назвали сервисной, т. е. перевод в аутсорсинг на облачной инфраструктуре

Холдингом был учрежден «Фонд развития ИКТ», попечителями которого стали крупные телекомоператоры: Казахтелеком, KCell, «Кар-Тел». Фактически фонд существует за счет попечителей, но как юридическое лицо это стопроцентно дочерняя компания холдинга. Мы создали R&D-институт для сотрудничества с вузовской наукой, чтобы последняя реально понимала запросы индустрии, иными словами, для эффективности цепочки: образование — наука — производство.

— Все госактивы у нас оказались в какой-то момент либо в «Самрук», либо в «Казыне», а сейчас часть в новой инкарнации «Казыны» — «Байтереке». Каким образом «Зерде» избежала этого?

— У нас разные задачи. В любом случае нужна отраслевая специализация, а мы сфокусированы исключительно на ИКТ, поэтому холдинг подчиняется Агентству по связи и информатизации (АСИ). Кроме того, 99% нашего портфеля проектов — государственный бюджет, а значит, у нас есть норма рентабельности, которую мы не можем превысить, то есть мы не чисто рыночная компания. Но перед нами стоят такие государственные задачи, как развитие электронного правительства, защищенной ИКТ-среды для государственных органов и т.д. Как видите, это несколько отличается от стратегии «Самрук-Казыны», в которой четко прописано увеличение рыночной капитализации.

Если говорить о «Байтереке», то этот холдинг все-таки объединяет финансово-инвестиционные активы, туда мы тоже никак не вписываемся. Поэтому все логично: наш холдинг позволяет фокусироваться на отрасли, ее приоритетах и основных задачах. А, как вы знаете, ИКТ-отрасль сегодня стала важным катализатором развития всех остальных отраслей экономики.

Посторонним вход воспрещен?

— Какой объем работ по электронному правительству вы закрываете?

— Если говорить об ответственности за всю инфраструктуру egov, то это полностью наша ответственность. Но это не значит, что мы сами выполняем все работы. Мы являемся первой линией для клиента, за нами идет рынок: компании — разработчики программного обеспечения, вендоры, сервис-провайдеры.

— Один из представителей частной IT-компании жаловался нам, что государство, по его мнению, подминает под себя разработку для egov. Он считает, что все должно быть отдано на разработку частным компаниям по тендерам. А «Зерде» должна заниматься исключительно интегрирующей функцией.

— В этом есть доля истины, но мы сами не хотим никого собой подменять, поскольку стоит задача не ослаблять, а, наоборот, развивать отрасль. Поэтому в 2010 году мы вышли с инициативой перевода на новую модель информатизации госорганов, мы ее тогда условно назвали сервисной, т. е. перевод в аутсорсинг на облачной инфраструктуре. Необходимо сделать централизованную, защищенную, доступную, мобильную инфраструктуру и оказывать ИТ-услуги всем госорганам. Тогда мы на «Зерде» замыкаем только предоставление услуг конечному пользователю, а сами будем приобретать на рынке все продукты и услуги. Здесь появляется другая проблема: компании сами должны инвестировать. Мы покупаем или арендуем готовый сервис, который сдаем в аренду. Практика показывает, что государству тяжело инвестировать в высокотехнологичные продукты, потому что очень сложно определить первичные капиталовложения, и такая проблема существует во всем мире. Если вы проанализируете, сколько успешных проектов реализовано в инфокоммуникациях, то увидите большой процент неуспешных или отклоняющихся от первоначальных параметров проектов. Эти риски государство хочет разделить с рынком, но это стимулирует рынок искать частных инвесторов. Государство — хороший услугополучатель, который гарантированно может оплатить полученную услугу. Но сервис должен быть качественным и доступным.

— Модели каких стран построения ИКТ-среды для правительств вы изучали?

— США, Великобритании, Японии, Сингапура, Южной Кореи. Подходы и задачи отличаются, та же облачная инфраструктура в этих странах по-разному строится. Мы постарались в профильном законопроекте и подзаконных актах предусмотреть модель, максимально приемлемую для Казахстана. Понятно, что со временем она будет видоизменяться, но мы уже запустили пробные сервисы.

В прошлом году за собственные средства мы приобрели оборудование для создания первой очереди облачной платформы, на ней тестируем всевозможные продукты с рынка. Например, взяли в аренду закрытую защищенную почтовую систему для госорганов. Следующий продукт — электронный документооборот, который мы хотим реализовать на opensource-продукте (продукт с открытым исходным кодом, предоставляемый, как правило, по лицензии GPL — некоммерческого использования. — ЭК) на основе модели software as a service (SaaS), программное обеспечение как услуга. Мы в него еще ни копейки не вложили, но уже можем тестировать — в этом плюс открытого ПО. На первом этапе заявку подавали порядка 8 компаний, потом список сократился, сейчас мы остановились на одном продукте. Сначала сервис был апробирован в группе компаний холдинга, затем перешли на тестирование в АСИ.

— Выходит, что вы решили отказаться от проприетарных решений? Нет ли проблем со специалистами, которые способны работать с продуктами на основе открытого кода?

— Если ничего не делать, то проблемы будут. На самом деле — специалисты нужны также и для проприетарного софта, потом переход на открытый софт не произойдет в одночасье. Я думаю, если мы на уровне прикладных решений будем уходить в аутсорсинг, мы, во-первых, уже много сэкономим и, во-вторых, подготовим большой ресурс для перехода к более сложным приложениям. Вместе с тем, используя проприетарное программное обеспечение, следует очень серьезно смотреть за соблюдением прав на интеллектуальную собственность.

— Насколько в этой схеме находится место независимым разработчикам?

— Возможностей масса. Я считаю, что переход на сервисы делает IT привлекательной областью для инвестиций; следовательно, если в отрасль приходят деньги, есть возможность наращивать ресурсы, планировать бизнес и т. д. IT-компаниям надо сконцентрироваться на том, что они хотят производить на рынке, и как можно лучше обеспечить качество и надежность продукции и услуг, стабильность бизнеса компании. Однодневки не выживут. Представьте: мы будем делать систему для госорганов, но код нам не принадлежит. Все условия должны оговариваться в договорах и соглашениях об уровне оказания сервиса (SLA).

Лучшие кадры

— Один из проектов «Зерде» — Фонд ИКТ. Сфера софтверной разработки — вещь достаточно специфическая. Многие крупные компании, которые, например, появились в России, рано или поздно ищут финансирование в Силиконовой долине. И какая польза от этого самой России, кроме громкого имени? Не боитесь, что многие стартапы перерастут Казахстан и покинут родину?

— Я не вижу никаких угроз. Во-первых, мы развиваем человеческий капитал. Наглядный пример — Санжар Кеттебеков, глава фонда, который два десятка лет прожил в Силиконовой долине, но хочет реализоваться там, где его знают и где он родился. Рано или поздно эти «мозги» будут участвовать в нашей экономике. Чем больше нас, казахстанцев, в мире, тем больше источников знаний и информации, больше возможностей для сотрудничества. К тому же наш рынок очень узкий, и если мы не будем подходить к этому глобально, то инвесторов не найдем. Эксперты, приехавшие на конференцию Astex, советовали развивать сервисы с учетом особенностей местного рынка, его ментальности и культуры. В любом случае такие компании сначала работают на локальном рынке, вносят свой вклад и дальше — выходят на глобальный уровень. Стартапы обычно просто расширяют свой масштаб, но с домашнего рынка не уходят. На мой взгляд, нужно мыслить глобально, стратегически шире, чем в масштабах одной страны. Развитие человеческого капитала, реализация потенциала своей нации — задача государственного масштаба.

— Как мы знаем, холдинг является учредителем Международного университета информационных технологий (МУИТ). Есть мнение, что «Зерде» и здесь тянет на себя одеяло. Каким образом вы взаимодействуете с другими вузами, готовящими кадры для ИКТ-отрасли?

— МУИТ для нас является опытной площадкой. Преимущество МУИТ состоит в том, что это чисто ИТ-вуз, и его администрация кровно заинтересована в повышении качества образования в ИТ. МУИТ имеет франшизу спецпрограммы iCarnegie, структурного подразделения университета Сarnegie Mellon — ведущего в мире IT-универститета. Университет фактически вырос по всем показателям, в короткие сроки вышел в лидеры, если брать олимпиады или показатели МОН. Это говорит о том, что стимулирование развития акционером полезно для вуза. Там же мы апробируем востребованные курсы, которые еще не входят в перечень стандартных программ обучения. Но тут мы привлекаем к работе все вузы, не только МУИТ. Нам важно, чтобы все вузы готовили качественных специалистов.

Что касается качества человеческого капитала, ценности создают люди. Чем выше их уровень, тем лучшие ценности создаются. Мы активно участвуем в проекте Министерства труда и социальной защиты населения по модернизации профстандартов. Мы изучили соответствующие программы Европы и США и поняли, что везде подходы разные, но их объединяет системность и иерархичность. Мы должны дать ясность по карьерному росту для IT-профессионалов, и поэтому подошли к этому именно как к карте карьерного роста. Специалист должен иметь возможность расти как вертикально, так и развиваться горизонтально. Кто-то пойдет в аналитики, кто-то в администрирование и менеджмент или в архитектуру информационных систем.

— Вернемся к программе «Информационный Казахстан-2020». Одно из ключевых положений: увеличение числа пользователей интернета до 75%. Недавно глава холдинга «Зерде» озвучил данные, что в Казахстане 70% населения пользуются интернетом. Получается, за 5–6 лет нужно приобщить к Сети еще 5% граждан? Вообще насколько реалистичны прогнозы и текущие показатели?

— Это положение мы будем пересматривать. Прогнозы мы делали 3 года назад, а жизнь вносит коррективы. Кто представлял, что рынок смартфонов будет стремительно расти? Мы ставили какие-то взвешенные показатели, но, с другой стороны, на какой-то уровень легко выйти и без усилий, а каждый следующий процент будет доставаться очень тяжко. Мы исчерпали возможности городов — тогда был экспоненциальный рост — это произошло довольно легко. Проникновение в самые отдаленные, недоступные и низкорентабельные районы страны составляет определенную проблему.

— Некоторые эксперты, с которыми мы беседовали, высказывались о предыдущей программе повышения компьютерной грамотности населения как о провальной. Планировалось к 2008 году довести показатель (компьютерной грамотности) с 5% до 21,3% (3 млн 195 тыс. человек). Есть мнение, что задача не выполнена. Программа «Информационный Казахстан-2020» ставит планку в 80%. Можно ли за достаточно короткий срок обучить компьютерной грамотности большую часть населения страны?

— Программа достаточно реалистичная, хотя надо подчеркнуть, что бюджетные средства на нее не выделяются. Однако проводится большая работа среди работодателей и местных органов управления. Что касается первой программы — не надо посыпать голову пеплом и критиковать. Эта программа задумывалась в 2003–2004 годах, в 2005 году принималась, а сам проект начался лишь в 2007 году. Можно ли было тогда предположить, что пожилые люди будут пользоваться Skype, например? Но они его осваивают! В те годы было понимание, что нужно научить человека хотя бы не бояться компьютера, уметь пользоваться текстовым редактором, почтой, интернетом. Я думаю, что та программа бесследно не прошла. В 2009 году ее не поддержали, был кризис. Наверное, было бы хорошо, если бы она продолжилась, потому что предполагалось вложение средств относительно небольших, но эффект мог быть колоссальным. Инвестиции в людей дают результат всегда в долгосрочной перспективе, отложенный эффект. Сегодня мы исходим из имеющихся ресурсов. Сейчас и время, и требования другие. Нужно научить людей, особенно пожилых, покупать онлайн-билеты, платить за коммунальные услуги через Сеть, получать не выходя из дома государственные услуги. Мы хотим обратиться к нашим услугодателям, участникам е-коммерции: давайте объединяться, давайте использовать общие ресурсы — вы заинтересованы в продвижении своих услуг, мы хотим научить граждан ими пользоваться, чтобы люди улучшили качество своей жизни! Но мы считаем, что и работодатели должны сами давать системные знания работникам, учить их пользоваться компьютером — тогда будет результат.

— Основным драйвером роста ИКТ-отрасли является телеком, который сам по себе неплохо развивается. За счет каких дополнительных ресурсов планируется увеличить долю ИКТ в ВВП?

— За счет сервисов — это сфера деятельности, объемы которой можно реально очень быстро нарастить. Оборудование мы на 90% импортируем, стоимость его дешевеет, а сервисы могут развиваться бесконечно. В этом отношении казахстанская составляющая может сделать серьезный вклад в рост ИКТ-отрасли.

http://expertonline.kz/a12840/

Вернуться назад